Перед тем, как покинуть ледник, Тернер сбросил коробку с беконом, ветчиной, леденцами, сигаретами, а также со свечами. Это было очень кстати, потому что теперь приходилось следить за Бестом всю ночь.

Обещанное лекарство вскоре доставили. В 1943 году антипсихотические препараты еще не были в ходу, их действие было не вполне испытанным и подтвержденным. Поэтому Тернер, скорее всего, привез барбитураты, широко применявшиеся в то время в качестве седативного и противосудорожного средства. Клинт Бест принял таблетку и погрузился в глубокий сон часа на четыре. Его уже не прошибал пот и перестало трясти. После пробуждения он, казалось, пришел в себя. Бест с аппетитом съел несколько сэндвичей с беконом, после чего окончательно обрел ясность мысли.

В тот вечер он даже выразил готовность вновь взять на себя обязанности повара. Поначалу все шло хорошо: он приготовил еду, но затем погрузился в тяжелую задумчивость и вел себя неестественно тихо. Монтеверде окликнул его и не получил ответа. Он закутал Клинта в спальный мешок, а тот, видимо, понимая, что опять погружается в мир галлюцинаций, успел сказать, что его, похоже «опять переклинило». Во всяком случае, так вспоминает об этом Спина. Бест попросил еще одну таблетку и провалился в забытье.

Бест пребывал в «разобранном состоянии», у Спины по-прежнему болела рука, так что Монтеверде был, фактически, единственным, кто мог собирать сбрасываемые с самолета посылки, а также убирать пещеру, выносить мусор и продукты жизнедеятельности ее обитателей. Обильные февральские снегопады занесли жилище летчиков. Оно теперь походило на гигантский сугроб, а ведущий наружу тоннель превратился в узкий ледяной лаз-трубу. Однажды Монтеверде, пытаясь выбраться на поверхность, застрял в тоннеле. Он не мог пошевелить ни ногой, ни рукой (рукава, казалось, примерзли к покрытой льдом одежде). Полу Спине пришлось единственной, здоровой, рукой тащить Монтеверде за ноги, и таким образом удалось втянуть его обратно в пещеру.

В другой раз Монтеверде благополучно вышел на ледник, но отсутствовал довольно долго, так что Спина забеспокоился и высунул голову из тоннеля. Он огляделся, и с ужасом понял, что командира нигде нет. Вокруг лишь сверкали бескрайние льды. Он позвал Арманда, но ответа не последовало. Инженер впал в панику: он решил, что командир провалился в расселину. От криков Пола проснулся Бест, который к тому времени был уже во вменяемом сознании. Он велел Спине не покидать пещеру. Клинт понимал, что за прошедшие месяцы Пол реже других бывал на поверхности и находился все время либо в хвостовой части «PN9E», либо в нынешнем снежном жилище. Он мог не распознать расселин. Бест сам оделся и решил идти на поиски Монтеверде, но в этот момент тот показался у входа. Он объяснил, что спустился по ледяным мосткам в небольшую снежную яму, куда упала канистра с жизненно необходимым им керосином для новой плитки, доставленной Тернером. Арманд сказал, что слышал крики Спины, но побоялся откликнуться, ведь услышав его голос откуда-то снизу, товарищи могли решить, что он упал в трещину и броситься на помощь.

После этого Монтеверде и Спина решили действовать сообща в сборе посылок: Арманд должен был выходить на ледник и собирать их, подтаскивая ко входу в пещеру. А Пол втягивал бы их здоровой рукой внутрь.

За несколько недель у них собрался неплохой запас разнообразной еды, в том числе с десяток банок куриной тушенки, свиные отбивные и готовые стейки. Как-то вечером Монтеверде и Спина решили устроить пиршество и вскрыть несколько банок куриных консервов. Бест участвовать не смог: он снова почувствовал приближение приступа и принял таблетку, которая его «отключила».

Когда в начале марта погода стала чуть помягче, самолет Тернера доставил куда более действенное «натуральное» средство от депрессии Беста – письма от близких. Летчикам заранее сообщили по рации о том, что в этот раз груз будет особо ценным. Поэтому все трое выбрались из убежища, чтобы встретить «В-17». Они смотрели, как бомбардировщик кружит над ними и опускается очень осторожно. Необходимо было сбросить посылку как можно аккуратнее: ее содержимое в случае утраты было бы невосполнимым. Как только сверток упал на землю, троица бросилась к нему. Большая часть писем была адресована Бесту, но Спина и Монтеверде тоже получили весточки из дома. Они бесчисленное количество раз пробегали глазами написанные родными строчки, а также зачитывали друг другу самые лучшие отрывки. Больше всего их повеселило то, что написали родственники Арманда. В письме говорилось, что военное ведомство не имело права сообщить близким, где именно разбился «PN9E», но по отдельным смутным намекам в семье заключили, что в этом месте много льда. Родные Монтеверде из солнечной Калифорнии советовали терпеливо дожидаться, пока льды растают. Трое пилотов посмеялась этой простодушной рекомендации. Они понимали: в этом случае им придется провести в Гренландии несколько тысяч лет.

Бест постепенно преодолел глубокую депрессию: вероятно, тому поспособствовали таблетки или письма, а может, еще что-то. Так или иначе он выбрался из пучины глубокого отчаяния и снова был в здравом уме. Чувство подавленности никуда не делось, однако галлюцинации прекратились.

Жизнь в снежной пещере кое-как вошла в свою колею, а быт наладился. Еды у пилотов «PN9E» было достаточно. В снеге, растапливая который, они получали питьевую воду, недостатка не было. С Большой земли им прислали в необходимом количестве книги и журналы, а также свечи. Часто они читали вслух по очереди, пока у державшего книгу или журнал не замерзали руки. Тогда он передавал эстафету следующему и с головой забирался в спальный мешок.

Особенно запомнилось им эссе из «Ридерз дайджест», в котором рассказывалось о силе молитвы. Один из абзацев, казалось, имел отношение именно к такой ситуации, в какую попали летчики в Гренландии. Автор считал, что молитва – единственная в мире сила, способная победить законы природы. Те случаи, когда она ярко проявляла себя подобным образом, люди обычно именовали чудесами.

Но куда чаще случаются более тихие и незаметные чудеса: среди повседневной жизни люди в глубине своей души вдруг ощущают, что получили поддержку и снова обрели надежду для продолжения борьбы. Эти строки согрели сердца троих летчиков, и потом они много раз возвращались к этому эссе и перечитывали его снова и снова.

В один из ясных дней «Папа Тернер» доставил посылки, а заодно сообщил, что Бернт Бальхен и Барни Данлоп собираются предпринять еще одну попытку вывезти потерпевших крушение с помощью «Каталины». Спасатели планировали совершить посадку недалеко от опустевшего теперь «лагеря у мотосаней», а затем на собачьих упряжках пробраться через изрезанные трещинами снежные поля к Монтеверде и его товарищам, чтобы вызволить их из ледяного плена и отправить на PBY «Каталине» на базу «Блюи Ист-2».

Правда, эти планы пришлось опять отложить, потому что несколько недель бушевала непогода. Резко похолодало, ветер достигал пятидесяти метров в секунду. Не только спасательная операция, но и вылеты самолетов для доставки продуктов и всего необходимого пришлось прекратить. Команде потерпевшего крушение «PN9E» пришлось расходовать имеющиеся запасы. Покидать пещеру они не решались и даже почти не вылезали из спальных мешков. Еду не готовили и даже не разогревали, а питались в основном шоколадными батончиками. Свечи кончились, спальные мешки насквозь промерзли.